В кабак зашел Ельф... Вроде Ельф...
- Страстфуйте... Тайте... Пошалуйста... Пи-фа... - со своим любимым акцентом сказал Долговяз.
- Двести баксов... - угрюму проговрил карапуз-бармен.
- Нихрена себе, ты не охренел ли, хозяин? - от удивления у Ельфа чуть не вылезли глаза...
- А нефиг косить под того кем не являешься! Ладно за двадцатку отдам. Тока смотри, шоба не фальшивые... - бармен поставил здоровенную байду на стойку. - Че вылупился? Гони бабло...
Долговяз порылся в бумажнике:
"Фальшивка, евро, тугрики... Млин, где баксы... А вот..."
-Держи, карапуз...

Когда Иллаис вошла в кабак, все присутствующие в количестве бармена и пары каких-то забулдыг повернули головы. Бармен правда, старался втолковать нчародейке, что являтся в кабак на рассвете не сильно то вежливо, но Иллаис попросту заставила его заткнутся. Выяснив несколько минут спустя, что делать этого не стоило и пригрозив тем, что сейчас разнесет тут все к барлогу, причем новое слово карапузам явно понравилось, Иллаис вытребовала себе чего-то, более всего напонимающего светлый мед, но пузырящегося и слегка муутноватого. Все это, как сказал бармен, называлось странным словом "пиво", но на вкус было весьма и весьма ничего А главное голова постепенно переставала ныть. Иллаис решила повытаскивать из бармена и ценную информацию. Сняв со своего пальца брилиантовый перстень и вертя ним перед носом бармена, который следил за всем этим алчно горящими глазами, чародейка начала расспросы. Вскоре она стала обладательницей невероятного количества информации - и про то, откуда произошли хобботы, и про то, что они не в родстве с бурундуками, а только с кроликами, и про то, как старый Тук водился с эльфами, а в особенностями как с ними водилась его жена, и про серебрянные ложечки Бульбы Сумкина, по случаю притыренные его родственником Любелией по случаю егно отстствия, и про то, как Бульба вернулся с горами драконового золота и, особенно, про некое золотое кольцо, которое вроде бы Бульба всегда носил с собой, а уходя - оставил Федору. Бросая периодически алчные взгляды на бриллианты Иллаис бармен проболтался, что походу колечко-то непростое, а говорят смастерил его сам Саурон. Далее последовала целая череда вздохов и притворных стенаний о том, как у бедного Федора злые мордовцы нору разворотили, друзей испужали и сделали ещё кучу нехорошие вещей, которые, как сказал бармен, и вспоминать неохота.
Иллаис, ловко заменяя бриллиантовый перстень иллюзией, ухмыльнулась и поинтерисовалась - а что же было в этом кольце такого особенного, что вызвало такой гнев мордовцев. Ответа на этот вопрос бармен не знал, но заметил, что колечко-то, мега-сильное, и дает кучу экспириенса и левел-ап. Иллаис это удивило. Решив поговорить об этом с самим магом она расплатилась иллюзией за информацию и вернулась к пиву, пытаясь понять - из чего же его делают.

Адольфик уже сутки сидел в этом так называемом баре. Вобще все напоминало обычную закусочную на вокзале. Вот только вокзала небыло. Он сидел погруженный в собственые мысли и пил... компот. Да КОМПОТ!! И компот был вкусный, "Веселый компотник" со вкусом яблока и запохом груши. А на цвет- смородина. Думал он о том как научить крыс плавать. Даже мелькнула мысль завести себе крыску, старая мышка Олигофрен уже отошла в мышиный рай. А новая мышка это хорошо. Новая мышка это клево. Нет, он небыл каким-то там любителем плотонической зоо стороны. Вполне нормальный мужик. Чуть замкнутый. Адюша хлебнул еще компота и ушел в радужные мечты: А если научить крыс летать?

Кант сел за столик, придвинул к себе пиво. Он решил пока что расспросить собеседника дабы потом, в спокойной обстановке, на досуге, не допуская неверных суждений и с помощью разнообразных методов вычленить из его речей то необходимое, что поможет ему решить - куда подевалась Пруссия и куда он попал.
- Послушайте, многоуважаемый господин, простите не имею чести знать ваше имя, вы можете сказать мне - неужели ЭТО мыза графа Кайзерлинга? Или вы желаете сначала проверить мою устойчивость? Вы и есть - Саббатка? И вас послал его величество король Прусский и курфюст Брандербургский?- осторожно спросил Кант, припоминая рассказы о шпионах его величества. Правда философ не понимал - он зачем королю, ведь он практически первый раз в жизни покинул Кенигсберг, да и в связях с русскими медведями и австрийцами не уличен.

Философ спокойно смотрел на собеседника, стараясь поймать и запомнить каждое его слово. Не перебивал, так как во-первых – это могло нарушить целостную нить рассуждения, ну а во-вторых – это не принято в разговоре между образованными людьми, а математиков Кант очень уважал. Рассуждения Нео о Матрице были восприняты, правда, с некоторым недоверием, так как самого такого понятия обозначающего определенный феномен эмпирического мира философ не знал. Заметив, что надо будет уточнить дефиницию, Кант глотнул пива и доброжелательно улыбнувшись ответил на весьма долгую речь собеседника, явно владеющего ораторским мастерством.
- Благодарю вас, господин Нео, за столь подробное объяснение.Но, к перевеликому моему сожалению, я не в полной мере владею тем понятийно-категориальным аппаратом, которым вы воспользовались. Я, пожалуй, выражу свои мысли, часть в форме вопроса, ибо судить априори я не могу, а опыта нет, ну а часть в форме гипотетических утверждений, ну а вы, если вы окажете мне эту честь, исправите меня и дополните мои рассуждения. Значит в этом мире нет Пруссии, так? Ну что ж, это понятно, явление грозы крайне неизученно, правда я слышал что в России, в Петербурге пытались проводить какие-то опыты, но, кажется, они кончились весьма плачевно, видимо молния несет в себе коллосальную энергию. Кстати, а в вашем времени знают что это такое и как оно происходит? Нет, не отвечайте, скажите только «да» или «нет», ведь многие знания полученные не вовремя могут привести к катастрофе, всему свой черед и познанию тем более. Интересно получается, - философ некоторое время молчал, поглаживая емкость с пивом и словно забыв о собеседнике. Наконец он опомнился. – Прошу прощения. Я задумался. Интересное ведь дело получается – я предполагал что пространство и время – ну как бы это точнее выразить, извините. Пространство - априорная форма внешнего чувства или внешнего созерцания, тогда как время - априорная форма чувства внутреннего, то есть внутреннего созерцания. Я ошибался? Да и скажите, я видел вокруг нас природу, вместилище содержания пассивного и бесструктурного, но вы говорите мне о некоей Матрице, то есть, судя по тому, как вы это говорите, её существование как формы стало для вас синтетическим суждением до опыта, а значит - активна и вносит в содержание структурную упорядоченность, придает многообразию явлений единство, причем  она есть предварительное априорное условие всякого опыта, порождаемое трансцендентальной способностью. Но тогда скажите мне, мир Матрицы феноменален, или ноуменален? И если можете, дайте, если вам не трудно, дефиницию этого понятия, я не совсем могу представить себе матрицу как явление и сущность. Или я ошибаюсь вновь где-то?
Вновь помолчав и подумав философ счел необходимым извинится вновь:
- Простите, господин Нео, я все ещё не могу понять что я невесть как оказался в неизвестном мне физическом пространстве. И у меня возникает вопрос: я тождественен ли я сам себе самому, находясь тут? Но это наверное все же дело внутреннего ощущения. Так вас не затруднит исправит некоторые недочеты в моих рассуждениях? – философ замялся. – И, господин Нео, не могли бы вы, коротко, рассказать мне – какие направления в философии есть в вашем времени? Вы чрезвычайно меня этим обяжете.

Кант тут же ответил - подняв свою кружку с пивом. Выпить за науку он был явно не против, отметив про себя, что собеседник слишком много говорит о несколько, по мнению Канта, странных вещах. Наверное я ошибаюсь в каких-то своих выводах, - отметил философ, - относительно формы и представления о ней я был несколько другого мнения. Но ладно, над этим надо много думать, и не место и не время сейчас для этого. Хотя думаю эта матрица, хоть он и не совсем определил это понятие, что-то типа механизма определения реальности. Непонятно тогда как она может изменять мир вещей, но ладно, когда вернусь мне придется много о чем подумать. Скорее всего эта матрица что-то типа трансценденции. Да скорее всего оно так и есть, ну а определить тогда её невозможно и я зря задал такой вопрос. Однако он говорит о том, что я попал в Средневековье? Причем не совсем то, которое имело место до Френсиса Бэкона с его несколько преждевременным выводом относительно знания. Ладно, пока следует оставить это рассуждение, ибо господин Нео, кажется, ждет ответа.
- Средневековье? – переспросил Кант пытаясь оставатся спокойным, однако блеск в глазах он сдержать все же не смог. – Но это же настолько интересно! Надо найти здешние университеты, в них скорее всего также ведутся дискуссии номиналистов, концептуалистов и реалистов. Это же просто великолепно, я смогу судить о том, что они говорили на собственном опыте, да вот только, боюсь, мне мало кто поверит. Хотя, философия отцов церкви всегда казалась мне несколько странной ведь их доказательства бытия Бога является, как бы это сказать, несколько несовершенными, то есть их можно определенным образом опровергнуть. С другой стороны любопытно было бы посмотреть как здешние философы решают проблему антиномий. Простите, я кажется не спросил самого главного, - отметил он, уже изрядно успокоившись и осознав что многое упустил поддавшись эмоциям. – Фантазийное средневековье? Средневековье основанное на фантазии? Или на фантасмах? Как это? Простите мою неосведомленность, но такое понятие мне тоже неизвестно. Что до Средневековья, то это понятие я конечно же знаю, ведь его очень активно используют деятели так называемого Просвещения. И должен заметить, что плохо понимаю механизмы соотношения Средневековья как понятия определяющего эпоху в развитии человечества, ну и фантазии, как одного из самых несовершенніх механизмов функционирования представления, но тут я конечно, могу и ошибатся, ведь не рассматривал єти механизмы настолько подробно. Я думаю сделать это чуть позже, а пока, пока я занимался космогонией. Скажу вам, страшно забавная и интересная штука. Хотя, думаю в этом вопросе вы осведомлены гораздо больше чем я, господин Нео. Странно, конечно, встретится не совсем понятно в какой реальности с выходцем из 20 столения от Рождества Христова. Странно и настолько заманчиво, я ведь могу столько от вас узнать. Но не стану. Так как я уже говорил – всему свое время. Но, видимо, у вас не все идет так уж и гладко, как мы себе представляли столь отдаленное будущее, так как депрессивные виды философии чаще всего являются признаком глубоких социальных кризисов. Рискну предположить, что мистицизм у вас тоже занимает скорее всего лидирующую позицию. Просто такое уже имело место в то время, когда жили Плотин, Эпикур, Эпиктет, Марк Аврелий, то есть философы позднего этапа развития античной философии.
Кант покосился на человека странного вида, сидевшего в углу, на людей небольшого роста, глазевших на них, несколько раз моргнул. Наваждение не исчезло. Видимо оно действительно было реальным. Относительно Лейбница Кант решил не реагировать, так как припоминая основы его учения окончательно запутывался, плохо разумея возможные пути соотношения априорных форм познания с монадологией Лейбница, особенно с его интересом к системе Картезия.
- Тогда давайте двигатся. - сделал вывод Кант. – Наймем экипаж и в путь. Как говорят в России - возьмем ямщика. Так как сидя на одном месте в познании эмпирики трудно в чем-то сдвинутся. Или тут ночью небезопасно? Судя по всему, нравы тут несколько дикие, особенно если учесть как тот маленький человек разговаривал с нами. Но я не вправе судить их нравственность, ведь судить я могу лишь самого себя. Скажите, господин Нео, а вы как сюда попали? Ведь вы осведомлены о здешнем мире и тех процессах, которые в нем происходят, значит вы явно не случайный путешественник, которого забросило в абсолютно другую эмпирическую реальность. Или в вашем времени такие путешествия стали привычным делом?
Философ попытался представить себе такое общество, но быстро прекратил попытки осознавая, что ещё немного и он сам станет сторонником депрессивной философии – такая цивилизация явно выходила за рамки его понимания мира.

Адюша дапил свое своеобразное питье и поднялся из- за стола. Кинув бармену деньги за выпивку он покачиваясь двинулся к двери. Никто, даже бармен не подозревал что сочок- то забродил в погребке. Адик шел через паб и не замечая ни чего во круг бормотал под нос:
- Крыса я дрожащая, али право имею...
К сожелению он небыл знаком с первоисточником данной фразы и не знал что за эти последует. Но в голове у него созревал коварный план...

Около кабачка царило предпраздничное оживление. Бульба Сумкин же, мрачный аки тать, сидел на бочке и покачивал волосатыми ногами. В это время, пока он сидел и качал ногами, хобботы пили, ели, плясали и вообще веселились по всякому. Когда же они увидели Пендальфа воздух разорвал вопль:
- Пендальф, фейерверк! Пендальф, ну-ка жахни!

- Где фейерверки, там и этот звезданутый на все корыто пиротенхник, а заодно мой братец Пендальф, - думала тигрица, с нехилой скоростью проносясь над землями разных народов, народностей, этносов и прочей шушеры. Наконец крылатая увидела отблески явно пиротехнического шоу, мгновенно пошла на снижение, свалилась на землю, сложила крылья, превратилась и подскочив к Пендальфу принялась тараторить:
- Братишка, привет! Как бессмертие? Впрочем, не важно. Ты ж знаешь, что у Гортаура пришили одного из его призраков. Так вот, он нашел смертного для этой роли. Снова начинается. Мы должны что-то делать. Так как это вообще наружает баланс силы. А я только что задала этому одному его. Бестелесному трепки. Но надо что-то решать с Гортауром. Короче, что делать-то?