- Да, она вполне интересная внешне, - спокойно ответил Керолайн, не проявив, впрочем, никаких особых эмоций. - А относительно Риангомбэ... Ну, государство это ярко-тоталитарное.... Единственная правительница - эта ж Иллаис, темная чародейка, Богиня ночи. Ее власть опирается на элитный отряд, очень секретный. Далее - Сенат из правителей отдельных земель, но особого веса он не имеет. В Риангомбэ все решает сама Иллаис, изредка обращаясь к своим приближенным, чаще всего они представители этого самого, элитного отряда. А Кханд... Империя. Очень опасное место, оружейная империя.

- Это особый оружейный завод, извините, подробностей не знаю. Сейчас папа придет, его спросим. А опасно там потому, что там обитают жуткие твари. Одни называют себя яутжа, а другие - йожучи. И они людьми питаются. Потому там так опасно.
Керри дернул плечами.
- Им человека съесть, что мне вот этот пирог, - и юноша вгрызься в вишневый пирог.

- Есть там города, и полигоны, и заводы, - в дверях появился старый Крокс. - Занесло меня туда как-то в молодости. И живут там, в основном, обычные вастаки. А эти, йожучи и яутжа - это что-то вроде армии Императора и его личных рейдерских отрядов. А также там везде НИИ, полигоны. Они новые виды оружия делают и продают его по всему Средиземью. В Риангомбэ все по-другому, Серые Ангелы, элита охраны Иллаис, не показывает своего присутствия. В Риангомбэ все на вид тихо, мирно и размерено, как было, наверное в Первую Эпоху в Амане. Но на самом деле ... много что творится в Лахэталассе по ночам. Залив Черной крови, так порой его называют.
Папаша Керолайна сел за стол и взял ложку.
- А вы сами откуда, молодой человек? Быть может в картишки после ужина?
И получил от жены полотенцем. Керри тихо хихикнул и добавил:
- Папа много где был, да....

Трактирщик подходить не спешил. Вира меланхолично осмотрелась вокруг, проводила взглядом удирающих посетителей, поняла, что трактирщика все же придется ждать долго и приняла решение двинуть к стойке самостоятельно. Как говорится, если гора не идет к Магомету...
- Герр официант, - весьма вежиливо обратилась назгульша к подозрительно побледневшему карапузу, - а будьте любезны картошечку. С кетчупом.
Ты только посмотри на этого. Сьежился еще... Какие ж они боязливые, эти карапузы.
Трактирщик суетливо унесся на кухню за провиантом и вскоре трясущимися ручонками протянул поднос.
- Нихт переживайт, ихь сегодня жить по закону, - миролюбиво прошипела Вира, - даже заплатить по счету и, возможно, не разносить посуду.
Карапуз облегченно вздохнул. Шестая направилась к Теодреду, захватив заказанный провиант.

- Смотря что ты считаешь интересным.
Назгульша, прищурившись, слегка недовольно посмотрела на Четвертого - очевидно, не весьма любила, когда к ней обращались надменным тоном. Затем, вооружившись вилкой, принялась "охотиться" за наиболее хрустящими картофелинками в тарелке.
- Спрашивай. Может, даже смогу ответить.

Was du gesagt hast?! Du schlecht [мат]... - присутствие немецкой нецензурщины в разговорной речи являлось в случае Шестой очень нехорошим признаком.
Затем ее обычно зеленые глаза сверкнули ярко-алым, что также являлось не менее нехорошим признаком.
Вира как-то подозрительно отважно и уверенно схватилась за вилку. Будь Теодред сейчас живым и материальным, она бы не задумываясь использовала оный столовый прибор как орудие возмездия. Однако Четвертый, к сожалению, был столь же призрачным, сколь каждый уважаемый назгул.
Может, на него проклятие наслать какое? - задумалась Шестая, в состоянии, близком к аффекту, совершенно забывая, что проклятия - вовсе не ее специализация, - али в Ородруин столкнуть случайно и сказать, что он воздушной акробатикой увлекся.
Эсесовка резко встала из-за стола и ледяным тоном приказала:
- Извинись немедленно. За всю околесицу. Что ты нес.

Вот чего Вира терпеть не могла - так это когда лезли в ее личную жизнь, что Теодред успешно и провернул.
Мне нет дела до имущества... Не твое дело, рохляндец... Ну, держись.
- Меня это не касается, - сквозь зубы прошипела назгульша, хватаясь за меч. - Но за столь неучтивый базар в адрес Первого... И моего величества также... Ты ответишь по всей строгости понятий.
Не следовало Четвертому выражаться так о Менгеле и, собственно, ней. К тому же Шестой было до слез обидно - отчего ее все воспринимают столь неправильно? Она наоборот относилась к излишествам "марафета" с некоторым презрением. Да как можно...
Но времени на рыдания не было - разве что когда вернется в Мордовию и останется наедине с собой.
- Кто дал тебе право разговаривать так со мной? - недовольно продолжила фон Уртике. - Повторяю - извинись немедленно.

А чтоб ты пивом поперхнулся, - мысленно пожелала драгоценнейшему соратничку Вира, - нашел на кого батон крошить, айн охс. Ща мы с тобой, родное сердце, поговорим по понятиям.
Судя по всему, Шестая серьезно разозлилась. Обычно она пыталась увильнуть от разборок, особенно один на один. По причине сильно развитого инстинкта самосохранения и недюжинной, практически непреодолимой лени.
- Я не Шестерка, - ледяным тоном проинформировала Четвертого Вира, еще раз взмахнув мечом - на этот раз чуть больше чем в полуметре от призрачного носа соратника, - и я не вякаю, а разговариваю. Ферштейст ду? Не смей разговаривать со мной столь неучтиво. Законы и правила существуют для того, чтоб их нарушать - слышал о таком?.. Хваленая иерархия не всегда спасает.

В ночь темную, - Вира насмешливо фыркнула и выдернула меч из руки соратника. - О да...
Отчего такое веселье? Шестая просто вспомнила, как еще во времена войнушки с Кызылдуром ей видение реалистичное, с похмелья, явилось о ящерах. Из будущего. Ну она ж провидец.
...Вира вспомнила, как обрадовала ее перспектива заделаться главнокомандующей всея люфтваффе Мордовии, как она откупорила "праздничную" бутылку коньяка и вылакала до дна. В одиночку...
В общем, закончилась эпопея тем, что назгульша, идиотски хихикая после употребления оной бутылки, выползла из палатки и принялась пугать пленных эльфов, рассказывая им о том, что она - Ужас, Летящий На Крыльях Ночи...
- Еще чего, - фыркнула эсесовка. - Я ж говорю - извинись по-хорошему. Теперь еще и за "свинопаса". Однако, сколь некультурные граждане водятся в Рохляндии. Н-да, а я-то думала, Второй вышиб из тебя бюрократические замашки. Не до конца, значит. Ты ж сам говорил - башней тебя об колокольню.
Шестая критически посмотрела на Четвертого.
- Хотя-а, - протянула она, - может, и перестарался.